Майор запаса Александра Борисевич
Александра Васильевна Борисевич родилась в 1920 году в селе Станки Вязниковского района В нашей семье было трое детей: старшая сестра Антонина, я и наш младший брат Сергей. Отца моего звали Василий Иванович, а маму Мария Ефимовна. Мама была домохозяйкой, а папа работал учителем. Помню в Станках была красивая церковь…на ней были красиво звучащие колокола. Хор церковных певчих очень хорошо пел. Мой папа был регентом этого хора даже после революции. Из – за этого отца в 1937 году чуть не посадили. Мама моя, хорошо это помню, сильно, со слезами молилась Богу, чтобы отца не посадили. А вот священника Александра, хорошего знакомого моего отца, репрессировали. Раскулачили и дядю моего. На моих глазах происходило и разрушение церкви. Рушили её комсомольцы, свои, местные. Один из них, Саша его звали, старшеклассник из нашей сельской школы, схватил большое деревянное распятие и сломал нижнюю часть, там, где перекладина. И стал Саша хвастаться: «Вот – я Богу сломал ноги!» Потом как – то он поехал по делам из Вязников в Ковров по железной дороге и попал под поезд. Жив остался, но без ног…» Сама Александра Ивановна закончила десять классов Вязниковской средней школы им. В. И. Ленина. И по настоянию своего родителя поехала за высшим образованием в Ленинград. «Мой папа очень любил Санкт – Петербург,- вспоминает Александра Васильевна, - он очень много и часто, с восхищением и любовью, рассказывал в семье о красоте и великолепии этого города. Поэтому и я, заочно, полюбила Ленинград». В 1938 году Александра вместе со старшей сестрой Антониной приехали в Ленинград и поступили в институты. Антонина в педагогический, Александра – в медицинский. Быстро и весело, хоть и не без трудностей, пролетели три года студенческой жизни. Наступил июнь 1941 года. «Двадцать второго июня мы сидели с подружками в комнате студенческого общежития, весело разговаривали, смеялись, шутили. И вдруг через раскрытые окна с улицы слышим крики: «Война!» Такие же крики раздались и в коридоре нашего общежития, мы открыли дверь и выскочили, снова слышим: «Война! Война началась!» Сколько тут было слёз! Александра Васильевна задумалась, вспоминая тот день. Тяжело вздохнула и продолжила свой рассказ. «Вечером 22 июня ко мне приехала сестра Антонина. У нас состоялся разговор. «Саша! Нам надо срочно уезжать из Ленинграда! Война будет страшная!», - сказала Антонина – «Откуда ты знаешь?! С чего взяла!?» - «Нам преподаватель истории так и сказал: «Война будет страшная, уезжайте девочки!» А мне оставалось сдать ещё один, последний экзамен. «Езжай одна домой, - ответила я сестре, - как только сдам экзамен сразу же поеду домой» Сестра уехала. Первого июля я сдала последний экзамен и, пошла оформлять свой отъезд на каникулы – домой. А в деканате мне заявили: «Отъезд студентов на каникулы запрещён приказом директора. Кто самовольно уедет, будет считаться дезертиром». Я думаю, что начальство ожидало боевых действий в самом Ленинграде, и директор написал такой приказ, чтобы оставить медиков в городе для помощи раненым, которых могло оказаться очень много. А нам не хотелось быть дезертирами, мы ведь ещё и комсомольцы! А вот когда кольцо блокады почти сомкнулось, наше институтское начальство объявило студентам: «Спасайтесь сами, кто как может». Но было поздно. Железнодорожные пути и шоссейные дороги уже были перекрыты немцами.
Помню как рядом со мной, во время очередного вражеского налёта, в бомбоубежище сидели артисты Борис Тенин и его жена Сухаревская. Потом их перевезут спецсамолётом в Москву. Пациентов мы лечили внутривенным введением глюкозы и продуктами, которые доставлялись специально для них самолётом. Была даже свежая капуста, сильный запах которой раздражал медперсонал, чуть не сводил с ума. Слюнки текли. Но нам ничего из привозимых продуктов не давали. В таких условиях было тяжело работать. Мы постоянно испытывали мучительное чувство неутолимого голода. И все сны мои были только о пище. Снился мне хлеб, картошка, каша. Никаких деликатесов не было даже во сне. Как говорится «голодной курице просо снится». Жизнь с каждым днём становилась хуже. В ноябре – декабре 1941 года стали массово умирать от истощения люди. Я выжила, наверное, потому, что получала 125 граммов хлеба в день как студентка и 250 граммов хлеба на работе. Ведь это 375 грамм – почти целых полкило хлеба. А в Ленинграде люди умирали прямо в очередях за хлебом. Все человеческие чувства, кроме постоянно терзающего, изнуряющего душу и тело голода как будто умерли… Потом, через некоторое время я услышала, что через Ладожское озеро проложена Дорога жизни, и на эту дорогу требуются медработники. Я с двумя подружками пошла в городской здравотдел, и там нам дали направление в санчасть, обслуживающую Дорогу жизни. С Финляндского вокзала мы переехали до станции Борисова грива. С Борисовой гривы начиналась Дорога жизни. Санчасть находилась на восточном берегу Ладожского озера, и до неё ещё надо было добраться. Пока мы ехали нас бомбили, обстреливали, но, слава Богу, не попали. Немцам была хорошо известна Дорога жизни, и они регулярно, планомерно, с известной немецкой точностью и пунктуальностью обстреливали и бомбили её. Вот, наконец- то мы подъехали к санчасти. Шестьдесят опасных километров позади. Санчасть размещалась в небольшом кирпичном одноэтажном здании. Как только мы приехали нам сразу же, каждой, принесли по котелку горячего вкусного супа, полкилограмма хлеба, котлету с кашей, и пакетик сахарного песку к чаю. Мне показалось всё это истинным чудом!» –дрогнувшим голосом сказала Александра Васильевна, и замолчала. Вздохнув, вновь переживая минувшее, Александра Васильевна продолжила свой рассказ. «Для нас такое питание было чем –то невероятным. Нас ежедневно кормили так. В санчасти я проработала до апреля 1942 года. Мы лечили самых истощённых из тех, кого эвакуировали в тыл, тех, кто вообще не мог двигаться. Людям назначали усиленное питание, глюкозу, камфору. Но большинство пациентов умирали, потому что в их организме уже произошли необратимые летальные процессы. Умирали в основном мужчины, женщины оказывались более жизнеспособными. И вот, по весне, стал таять лёд на озере и моя санчасть, вернулась в Ленинград. Город был сильно разрушен. К весне 1942 года институт мой переехал в город Алма – Ату…Туда я тоже не решилась пробираться. Я ведь молодая девушка была, страшно ехать в такой дальний путь. Домой к родным, к отцу на шею то же не хотелось». Тогда Александра решила пойти в Красную Армию. Она пошла в первый же госпиталь. Девушку сразу взяли. Александре выдали военную форму и определили в общежитие. Она стала работать операционной сестрой в хирургическом полевом передвижном госпитале №73954 армии Волховского фронта. Первого мая 1942 года Александра приняла присягу. Госпиталь двигался вслед за наступающими русскими войсками. Иногда его разворачивали близко от передовой линии, на расстоянии в 6 километров. Делалось это для того, чтобы оказывать раненым воинам своевременную помощь. Госпиталь часто попадал под обстрелы и вражеские бомбардировки. Во время бомбардировок медперсонал прятался в лесу. Приходилось оперировать и во время обстрелов, когда кругом сыпались осколки. Госпиталь размещался в брезентовых палатках и отапливался печками – буржуйками, сделанными из металлических бочек. Палатки должны были отапливаться круглые сутки, чтобы раненые не замёрзли. А для этого требовалось очень много дров. Медсёстры после своей основной работы шли в лес пилить деревья, заготавливать дрова – выполняли тяжёлую мужскую работу. Особенно трудно пришлось врачам и медсёстрам во время прорыва советскими войсками блокады Ленинграда. В дни и ночи наступательных боёв. Приходилось стоять у операционных столов по 16 – 18 часов. Когда не хватало консервированной крови для переливания раненым, медсёстры сдавали свою. Однажды, это было в 1944 году, в операционную доставили пленного немца. «Хирурги были очень заняты, не справлялись с потоком раненых - рассказывает Александра Васильевна, и поручили мне: «Оперируй, учись, ты тоже будешь врачом!» Я успешно провела операцию, удалила осколок из стопы немца. В школе я учила немецкий язык и немного поговорила с немцем. Его звали Ганс, и ему было двадцать лет. За всё время моей службы Ганс был единственным пленным немцем, который попал в нашу операционную. Я не испытывала к нему ненависти, мне было даже жалко его. Молодой парень, и не Гитлер ведь».
«С ранеными солдатами у нас и увлеченья были, и любовь была, девчонки некоторые замуж выходили. А я всё думала о том, что надо продолжать прерванную войной учёбу в медицинском институте…- продолжает свой рассказ Александра Васильевна – Как – то к нам в госпиталь прибыл с проверкой начальник санитарного отдела 54 армии. Я набралась храбрости и пошла к нему. Написала заявление с просьбой о демобилизации. Начальник санотдела побеседовал со мной, потом спросил мнение начальника госпиталя Чернова. «Александра отлично работает, из неё получится хороший врач», - ответил Чернов». Начальник санотдела подписал заявление старшины медицинской службы. 11 апреля 1944 года Александра поехала в Ленинград в Красногвардейский военкомат. Там её демобилизовали, и она направилась домой, в Вязники. Учёбу продолжать девушка решила в городе Горьком (Нижний Новгород), от которого до Вязников всего сто двадцать километров. Александра сдала необходимые документы и была зачислена на четвёртый курс. Лето провела дома с родителями, с сентября началась учёба. Война близилась к своему завершению, русская армия шла на Запад, на Берлин. Наступила весна 1945 года. Девятого мая Александра с подругами находилась в комнате студенческого общежития. Рядом с общежитием был солдатский госпиталь. «Было утро, - говорит Александра Васильевна, и снова на её глазах выступают слёзы, - Вдруг мы слышим громкое радостное «Ур-р-ра!!!» Это кричали лечившиеся солдаты. Потом раздались нетерпеливые стуки костылей в нашу дверь и радостные крики: «Девчонки! Вставайте! Война кончилась! Победа!!!» Ликование тут началось всеобщее. Никаких занятий в этот день, конечно не было. Никто не учился и никто не работал. Мы стали обниматься, целоваться, на улицу выбежали, а там все люди весёлые ходят, радостные, глаза блестят от слёз. Совсем незнакомые люди обнимали друг друга на улице, поздравляли с Победой, целовались… Вот так получилось. В студенческом общежитии я встретила известие о начале войны и в студенческом общежитии услышала о Победе…» Началась мирная трудовая жизнь, страна залечивала раны войны. Александра Васильевна работала врачом. В 1950 году её сестра Антонина, жившая в это время со своим мужем на Украине, в городе Кадиевка (ныне Стаханов) Луганской области, на Донбассе, пригласила Александру Васильевну погостить. А там уже Антонина уговорила младшую сестру остаться работать и жить на Украине. Там Александра Васильевна стала главным врачом кожно –венерологической больницы на пятьдесят коек, там и познакомилась с Мефодием Антоновичем Борисевичем, своим будущим мужем. Он работал директором школы. И больница, и школа находились недалеко друг от друга. Год они встречались, проводили вместе свободное время, ходили в театр, в кино и поженились. А в 1954 году переехали на жительство в город Покров. Им сюда посоветовал переехать двоюродный брат Александры Васильевны Муравьёв Александр Иванович, работавший здесь председателем райисполкома. Мефодий Антонович сначала работал инспектором покровского районного отдела народного образования, а после упразднения Покровского района директором покровской восьмилетней школы №2. Александра Васильевна работала врачом покровской больницы, в медпункте института вирусологии, в покровской тюрьме, где лечатся больные туберкулёзом заключённые. Сейчас Александре Васильевне 84 года, она майор запаса, у неё трое детей, пятеро внуков и трое правнуков. Родные любят свою бабушку, относятся к ней с любовью и уважением. Александра Васильевна награждена орденом Отечественой войны II степени, медалями: За победу над Германией, За оборону Ленинграда. Есть у неё и другие, юбилейные медали, а среди них особая - медаль, посвящённая 300-летию Санкт-Петербурга. Роман Игнатов |
Мне посчастливилось устроиться на работу в стационар, размещённый в гостинице «Астория». Там лечили истощённых от голода членов партии, популярных артистов… 
Госпиталь передвинулся за наступающими военными частями. Проехали город Сольцы, Новгород, Псков, Порхов. В 1944 году 54 армия подошла к границе Эстонии.